Левши взаправду
В не меньшей степени уважали и почитали кузнецов и наши далекие предки. Правда, любовь эта была с некоторым оттенком меркантильности, ведь представить себе жизнь древних без изделий кузнечного производства, когда и гвозди, и швейные иголки были коваными, попросту невозможно. Не говоря уже об орудиях возделывания земли или об оружии. Слишком многое было в ведении кузнеца. Поэтому вопроса «Зачем нам кузнец?» у наших далеких предков, скорее всего, не возникало.
В былые времена, как известно, владение ремеслом передавалось от отца к сыну. Поэтому задумываться о выборе профессии не приходилось. Если в роду были кузнецы, отроку ничего не оставалось, как идти в подмастерья, а со временем становиться кузнецом. Нынче все иначе. Кузнец – профессия редкая. И посвящают ей себя вовсе не по принуждению родителя, а по велению сердца. Удивительно, но факт: сегодняшние кузнецы – люди, как правило, столь же малообщительные и замкнутые, молчаливые и философски настроенные, как и в древности. Видимо, в наши дни тяготение к этому ремеслу зарождается где-то на генном уровне.
Доподлинно известно одно: тот, кто однажды всерьез «заболел» кузнечным делом, так или иначе остается верен ему всю жизнь. И ни копоть, ни сажа, ни грязь, ни тяжелый физический труд не заставят художника свернуть с выбранной стези. По меркам большинства, кузнец – человек со странностями. Иные понимают, что ковка – это искусство, которое невозможно заставить молчать в себе. А творческая фантазия (или креативность?), как показывает история, при любом политическом режиме настойчиво требует выхода. Родное отечество в этом смысле всегда славилось талантами. Неслучайно у нас появился знаменитый Левша – собирательный образ, имя которого давно стало нарицательным для обозначения мастера рукотворных чудес.
Однако история помнит и конкретные примеры уникального владения кузнечным ремеслом. Как, например, дамский веер, отлитый русскими мастерами из города Касль и получивший «Гран-при» на Всемирной парижской выставке 1901 года. Ни до, ни после никому не удалось достичь столь же высокого уровня мастерства, когда изделие из металла невозможно отличить от ажурного кружева.
